Патрик О`Брайан - Капитан первого ранга
Стивен подошел к окну и проследил за легкой фигурой Пуллингса: проталкиваясь на противоположную сторону улицы он направлялся в сторону Мыса, чтобы затем в шлюпке караулить суда на дальних подступах к гавани. «Преданность долгу — славная, трогательная вещь, — подумал доктор. — Только кто воздаст по заслугам рвению этого славного молодого человека? Не станут ли его наградой удары судьбы и тупое равнодушие начальства?»
Вид улицы изменился: церковная служба закончилась, и респектабельные горожане скрылись за дверями своих домов, обоняя, в предвкушении обеда, запах бараньего жаркого. По улицам вразвалку бродили толпы матросов, смешиваясь с мелкими, неопрятного вида, торговцами, бродягами, барышниками и местными толстухами, готовыми по дешевке задрать подол за любым углом. Послышался глухой рев — смесь разухабистого хохота с буйными возгласами, и матросы с «Несокрушимого», сошедшие в увольнительную на берег в праздничной одежде и призовыми деньгами в карманах, двинулись, раскачиваясь, вместе с толпой женщин легкого поведения на штурм портовых кабаков; впереди, пятясь, шел скрипач; с обоих боков, словно стая пастушьих собак, подпрыгивали мальчишки. Некоторые из шлюх годились самым молодым матросам в бабушки, сквозь дыры в платьях желтела несвежая кожа; у всех были крашеные и завитые волосы и синюшные от холода лица.
Радостное чувство, оставшееся у Стивена после прихода брызжущего счастьем Пуллингса, улетучилось. «Все порты, которые я видел, похожи один на другой, — размышлял он. — Как и все прочие места, где собираются моряки. Однако это отражает не их душу, а, скорее, природу общественного бытия». Доктор погрузился в раздумья. Как же определить характер человека? А что определяет сам характер? Что позволяет утверждать: «Я это я»? В раздумьях он не заметил появления Джека, который шел свободной, гордой походкой — с поднятой головой, без постоянной опасливой оглядки через плечо. На улице было много людей, но двое, шедшие, не отставая, ярдах в пятидесяти от Джека, привлекли внимание доктора. Это были плотно сбитые мужчины, без очевидных признаков их ремесла, но в их внешности было что-то настораживающее, какая-то напряженность, они то и дело зыркали во все стороны. Взгляд Стивена стал жестким, он отошел от окна и продолжал следить за подозрительной парой до тех пор, пока соглядатаи не оказались рядом с рестораном «У Джорджа».
— Джек, — произнес Мэтьюрин, — за вами следят два человека. Подойдите сюда и осторожно выгляните. Вон они, стоят на ступенях резиденции адмирала порта.
— Вижу, — отозвался Джек Обри. — Я знаю одного из них, того, что со сломанным носом. Он попытался проникнуть на мой корабль, но получил под зад коленом. По-моему, он пытается навести на мой след второго, хитрый подонок. Да пошли они к черту, — произнес он, торопливо подходя к камину. — Стивен, как вы отнесетесь к тому, чтобы выпить? Я все утро проторчал на фок-мачте и чуть не околел от холода.
— Полагаю, что немного бренди не помешает, особенно настоящего нантского. Вы действительно выглядите совершенно разбитым. Допивайте свое зелье, и направимся прямо в обеденный зал. Я заказал палтуса под соусом из анчоусов, баранину и телячий паштет — простую английскую еду.
Складки на лице Джека разгладились, оно даже порозовело; он на глазах обретал бравый офицерский вид.
— Человек воистину способен на большие дела, если у него в желудке палтус, добрый кусок баранины и косули, — произнес он, отрезая себе ломоть стилтонского сыра. — Вы, Стивен, гораздо более гостеприимный хозяин, чем я, — заметил он. — Вы безошибочно выбрали именно те блюда, которые примирили меня с жизнью. Помните тот злополучный обед, на который я вас пригласил в Магоне — наш первый совместный обед, — тамошние рестораторы все перепутали, не поняв моего испанского.
— А мне тот обед пришелся по вкусу, очень уж он был кстати, — возразил Стивен. — Я все помню. Может, захватим чай наверх? Мне хотелось бы кое-что узнать о «Поликресте».
В просторной зале в глазах рябило от мундиров синего цвета, лишь кое-где можно было увидеть красный камзол морского пехотинца, и разговоры менее открытые, чем обмен сигналами в открытом море, здесь были неуместны.
— Думаю, мы выжмем из этого корабля все, как только привыкнем к нему, в этом я не сомневаюсь. Возможно, предубежденному наблюдателю он покажется несколько нелепым, но он плавает, а это самое главное, вы меня понимаете? Он плавает; и равной ему по силе плавучей батареи я не видел! Если мы приведем его куда нужно, вы увидите, на что способны двадцать четыре тридцатидвухфунтовых ствола. Карронады — скажете вы, но это тридцатидвухфунтовые карронады! С короткой дистанции мы сможем атаковать любой французский шлюп и даже тридцатишестипушечный фрегат, потому что это орудия страшной разрушительной силы.
— Если рассуждать подобным образом, выходит, что мы можем разделаться даже с первоклассным трехпалубником с шестидюймовыми бортами, а то и с двумя, если сумеем вклиниться между ними и дать залпы с обоих бортов. Но поверьте мне, дорогой, вы слишком увлекаетесь. Боже вас упаси так горячиться. И на какое расстояние бросают свои чудо-снаряды ваши карронады?
— Чтобы поразить неприятеля наверняка, нужно приблизиться к нему на пистолетный выстрел. Если соприкоснуться ноками реев, то карронады разнесут в щепки дубовые борта любой толщины!
— А что, противник, глядя на ваши попытки приблизиться к нему, будет сдувать пыль со своих дальнобойных орудий? Однако не мне учить вас вашему ремеслу.
— Приблизиться… — повторил Джек. — В том-то и загвоздка. Для этого мне нужны матросы, а не клоуны из погорелого цирка. Нам недостает тридцати двух человек, и надежды на толковое пополнение нет никакой. Я уверен, что вы бы забраковали по здоровью добрую половину калек и уголовников, которыми нас облагодетельствовали, — что с ними делать, ума не приложу. Мне нужны люди, а время уходит, как песок сквозь пальцы… Скажите, вы взяли с собой Скрайвена?
— Да. Я полагал, что для него можно будет найти какое-нибудь занятие.
— У него же бойкое перо, не так ли? Он ведь сочинял брошюры и все такое? Я попытался составить объявление для вербовки — его суть в том, что со временем каждый волонтер получит столько золота, сколько весит сам. Но у меня почти не было времени, кроме того, я не был уверен, что из-под моего пера выйдет нечто путное. Взгляните. — Он достал из кармана несколько листков.
— Посмотрим, — ответил Стивен, берясь за чтение. — Пожалуй, вы правы. — Позвонив в колокольчик, он попросил официанта позвать мистера Скрайвена.
— Мистер Скрайвен, — произнес доктор. — Будьте добры — просмотрев эти листки, вы сразу поймете, что вам следует делать. Бумага и чернила на том столе.
Скрайвен отошел к столу и стал читать, делая какие-то пометки и ворча себе под нос. Джек, уютно устроившийся возле камина, почувствовал приятную слабость во всем теле. Погрузившись в мягкое кожаное кресло, он ощутил полнейшее блаженство. Теряя нить разговора, он лишь ахал да поддакивал Стивену во время пауз, улыбался или многозначительно покачивал головой. Иногда ноги его судорожно вздрагивали, выводя Джека из блаженного состояния, но всякий раз он снова откидывался на спинку кресла, становясь еще умиротвореннее.
— Я сказал: «Уверен, что вы передвигаетесь с величайшей осторожностью, не так ли?» — повторил доктор, коснувшись колена Джека.
— Ну разумеется, — отозвался Обри, тотчас поняв суть дела. — На берег я схожу только по воскресеньям, каждая шлюпка, подходящая к борту, тщательно осматривается. Завтра с приливом я отправлюсь в Спитхед, но не ожидаю никаких сюрпризов. Я не встречаюсь ни с кем из начальства верфи, не вижу даже ее специального представителя. Единственное, от чего я не откажусь, это от пирушки, устраиваемой Пуллингсом, где нет никакого риска. Она состоится в маленьком кабачке в Госпорте, неподалеку от пристани, место совсем тихое. Я не могу разочаровать его: он пригласил свою родню и невесту из провинции.
— Сэр, — подал голос Скрайвен. — Позвольте показать вам, что у меня получилось.
«5000 ф.ст. (или больше) на человека
БОГАТСТВО, ВОЗМОЖНОСТЬ ОТЛИЧИТЬСЯ.
ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС ОБЕСПЕЧИТЬ СЕБЕ СОСТОЯНИЕ
Корабль Е. В. «Поликрест» скоро отправится в плавание, чтобы очистить моря от ВСЕХ ВРАГОВ КОРОЛЯ ГЕОРГА. Он способен ПЛЫТЬ ПРОТИВ ВЕТРА И ТЕЧЕНИЯ, безо всякой пощады захватывая, топя и уничтожая военные корабли Тирана, сметая с морских дорог его торговые суда! Нельзя терять времени! После того как «Поликрест» отправится в плавание, в море больше не останется ПРИЗОВ, жирных французских и трусливых голландских купцов, нагруженных сокровищами, драгоценностями, шелками, атласом, дорогими пряностями, предназначенными для утонувшего в роскоши и разврате двора узурпатора Бонапарта.
